Читать интересную книгу Пираты Балтийского моря. Сын Бога - Эдгар Крейс

– Многовато. Кто-то может ночью проснуться.

– Не проснутся. Мой сын им вино отнёс, ну вроде как подарок от меня в честь дня города и просил всех в доме выпить за моё здравие и за то чтобы наш город долго стоял.

– А вы что – с этим купцом поссорились? – полюбопытствовал Трубочист.

– Не твое дело! За свой город они выпьют, никуда не денутся! – хитро улыбнувшись, ответил фон Зиберман.

– Ну ладно, выпьют они и что с того?

– А то, что вино сонное! Проспят они крепким сном до самого утра! – самодовольно усмехнулся бургомистр.

– Как у вас ловко всё схвачено!

– Был бы я дураком – давно бы с постом бургомистра расстался.

Ночь пришла быстро и как специально – над городом на небе плотным слоем в эту ночь висели тёмные тучи. Полная луна лишь изредка проглядывала сквозь их разрывы. В доме купца Фридриха уже давно все спали. Окна были тёмные и выглядели какие-то безжизненные.

Трубочист на дело взял с собой Красавчика. Это был не первый случай, когда он ему помогал. В этот раз улов обещал быть увесистым и без помощника тут никак нельзя было обойтись. Хотя бы нести наворованное и то уже одному не справиться. Не говоря уже о том, что кому-то нужно было стоять на стрёме, но не вору самому же делать. Трубочист, у которого небольшой рост сочетался с сухостью тела и необычайной гибкостью, мог с лёгкостью пролезал в любые дымоходы и таким образом добираться до самого сокровенного имущества своих жертв. Поэтому он в эту ночь был на крыше дома Фридриха, а Красавчик страховал его внизу. Если бы соседи Фридриха из дома напротив не спали, то смогли бы увидеть в разрывах туч на фоне луны тёмный силуэт человека, крадущегося по крыше дома их соседа. Прошло совсем мало времени и человек уже скрылся в трубе. Было лето и камин в доме Фридриха не топился, а поэтому вор пробрался в его дом без приключений.

Трубочист по верёвке спустился на первый этаж и бесшумно вылез из камина. Немного постоял, вслушиваясь ночные звуки. Но в доме было тихо, только изредка то из-за одной двери комнаты, то из-за другой время от времени раздавалось равномерное сопение или похрапывание. Только в одной из комнат было совершенно тихо, наверное, там никого не было.

Глаза Трубочиста за два года заточения в темнице привыкли к темноте и сейчас это ему хорошо помогало ориентироваться в чужом доме. Для надёжности он всё-таки взял с собой хитроумное освещение – толстую свечу в жестяной коробке с ручкой и с небольшой прорезью, сквозь которую от пламени свечи шёл узкий луч света.

Вор знал, что самые ценные вещи у купца хранились на втором этаже. Он стал подыматься наверх по деревянной лестнице. Она была не новой и некоторые ступеньки уже поскрипывали, но лёгкий вес вора и здесь помогал ему сильно не шуметь. Он старался подыматься в такт сопению жильцов дома. Это ему хорошо удавалось. Наконец он добрался до входа на второй этаж, но дверь в кладовку была на замке, но и это не оказалось большим препятствием для вора – все отмычки были при нём, на его поясе.

Наконец, дверь удалось открыть, и Трубочист проник в одну из запертых комнат. В ней стоял такой сильный запах трав, что вор еле сдержался, чтобы не чихнуть. «Моли боятся!», – подумал Трубочист и тут же усмехнулся, – «А воров – нет!». Вся комната от пола до потолка была уставлена мешками, а в каждом из них сороковина меха. «Неплохо, а где же серебро и янтарь?», – продолжал размышлять вор.

Он прошёлся по другим комнатам, но они были пусты. «Опять бургомистр наврал!», – мысленно рассердился Трубочист, – «Но ничего, возьмём с него соболями! С паршивой овцы хоть шерсти клок! Хорошо хоть шкурки уже разложены по мешкам, мне меньше работы. Наверное, купец по утру собирались их отвезти на продажу. Вовремя же я пришёл!».

Вор перетаскал мешки к камину и привязал первую партию к верёвке, по которой сам и спустился в дом. Дёрнул за её конец и мешки стали один за другим исчезать в дымоходе камина. Остался последний мешок, когда дверь той единственной комнаты, в которой не раздавалось ни храпа, ни сопения, вдруг, открылась и на её пороге показалась сонная девушка в ночной рубашке. Она протёрла свои глаза и с недоумением посмотрела на маленького человечка, который был намного ниже её ростом, и целиком помещался в их камине, правда его голова была скрыта в дымоходе. Человечек был чрезвычайно занят и не замечал её присутствия, – он расторопно подвязывал на висящую верёвку пухлые мешки. Видимо мягкие, меховые тапочки делали шаги Марии совершенно бесшумными, и она попыталась подойти поближе к вору. В это время незваный гость нагнулся за последним мешком. На полу стоял подсвечник с догорающей свечкой. Её пламя уже ослабло и неверно трепетало, готовое вот-вот погаснуть, но этого света было достаточно, чтобы он увидел стоящую не далеко от него девушку, которая внимательно за ним наблюдала.

Несмотря на полумрак, Мария узнала мешки. Это были мешки с соболиным мехом, которые завтра поутру нужно было доставить в порт, где их будет ждать купец из Ганновера. Там же её отец должен был наконец от него получить свои деньги за весь товар.

– Да, что же это такое тут делается? – вскричала Мария.

Реакция вора была мгновенной. Он тут же схватил в одну руку последний мешок, а другой ухватился за канат и изо всей силы за него дёрнул. Канат вместе с мешком пошёл наверх по трубе, а грабитель высоко подпрыгнул, упёрся ногами о стенки дымохода и стал ловко и быстро подниматься наверх. Мария растерялась от такой неожиданной прыти грабителя, а когда пришла в себя, то подбежала к камину и заглянула в дымоход. Она увидела над своей головой, на расстоянии вытянутой руки еле видневшуюся в темноте босую ногу воришки. Мария во весь голос стала звать на помощь отца и одновременно схватилась за неё, но её противник стал резво дёргаться, стараясь побыстрее отделаться от неожиданной помехи. Мария не удержалась на ногах и упала, а грабитель вместе с последним мешком ушёл от неё по дымоходу.

На её крик о помощи никто в доме так и не откликнулся. Растирая ушибленный локоть, девушка побежала на второй этаж. Дверь кладовки была открыта настежь, и мешков с мехами не было. Мария сбежала по лестнице вниз и с криком влетела в комнату отца. Но тот продолжал мирно спать на своей кровати и на внезапно возникший шум только проворчал что-то нечленораздельное и тут же повернулся на другой бок, чтобы мирно продолжать свой сон.

– Отец, вставайте! Слышите, вставайте! Нас ограбили, отец! – кричала над его ухом, заливаясь слезами Мария, но её отец только бурчал что-то невразумительное сквозь сон и отмахивался от неё, как от назойливой мухи.

Она бросилась к окну и увидела на фоне тёмных домов еле различимые силуэты двух мужчин, быстро уходящих прочь и уносящих с собой мешки с соболиными шкурками. Её отец так и не проснулся.

Глава 12. Замок Венден

В это утро стены замка Венден сотрясали возмущённые крики магистра Ливонского ордена. Вальтер фон Плеттенберг был до глубины души поражён безответственностью своих вассалов – его воины явились из похода против лесных разбойников живы-здоровы и это было конечно хорошо, но они не только вернулись ни с чем, но они ещё пришли раздетыми, босыми, без оружия и боевых коней. Но и этого мало – этот наглый Везунчик проделывает такой трюк уже во второй раз и к тому же смеет является к нему на глаза в таком непотребном виде без того, ради чего его собственно и посылали.

– Да какой ты Везунчик?! – орал раскрасневшийся от негодования магистр на своего рыцаря, недавно назначенного к нему в охрану. – Ты, олух царя небесного, а не Везунчик. Вот твоё настоящее имя – о-лух!

– На нас в лесу напали без предупреждения, господин магистр, – промямлил в своё оправдание теперь уже, по всей видимости, бывший Везунчик. – Этих разбойников в лесу на этот раз было ещё больше, и они применили против нас самые коварные методы ведения боевых действий.

Двое его сотоварищей по несчастью дружно закивали своими головами, в знак полного согласия со своим командиром. Магистр с презрением оглядел всю троицу и, выпятив нижнюю губу, с надменным видом произнёс:

– Это не в коей мере не оправдывает вашего позорного бегства с поля боя! Вы не достойны больше носить имя славных воинов Ливонского ордена. Своим указом я лишу тебя звания рыцаря Везунчика. Да, именно так, мне кажется, что ты вполне заслужил такого наказания. Завтра я проведу церемонию лишения тебя звания рыцаря, а затем ты будешь отправлен пехотинцем в Нарву. Туда же, после получения наказания от своего капитана, будут отправлены и оба провинившихся ратника. Причём я прикажу поставить вас всех в первую линию наступления! Там, в будущем бою с войсками дикой Московии, вам своей кровью надлежит смыть тот позор, которому вы себя подвергли, уступив поле боя нищему, преступному сброду, который по вашей вине теперь продолжает промышлять разбоем в рижских лесах. Трое полностью вооруженных воина, на боевых конях и не смогли выполнить мой приказ, позор! И кто вы после этого? Молчите? Сейчас же вон с моих глаз, и чтобы я больше вас никогда возле себя не видел! Завтра в полдень будет проведена процедура лишения рыцарского звания Везунчика, а ратникам я приказываю немедленно отправляться к своему командиру для получения от него наказания!